Новость дня на 22 Ноября 2021

Среди фарисеев были разные люди, и к Иисусу они относились по-разному. Были и среди духовных лидеров движения такие, кто проявлял к Нему и к Его словам искренний интерес. Одним из таких людей и был Никодим. Он приходит к Иисусу со словами поддержки и одобрения, называя Его «истинным учителем». Трудно сказать, какой смысл вкладывал Никодим в эти слова. Вполне возможно, он и не считал Иисуса Мессией. Но Сам Иисус, как видно, не собирается обсуждать с Никодимом вопрос Своего мессианства.

В ответ на уверения Никодима в том, что он и его единомышленники видят в Иисусе истинного учителя, Иисус сразу же говорит ему о втором рождении. О рождении свыше. От воды и Божьего дыхания. Обычно говорят: это о крещении. Да, это очевидно о крещении. Но почему тогда так изумлён Никодим? Те очистительные омовения, которые у нас получили название крещения, были известны евреям уже давно и хорошо.

Если бы этот таинственный Учитель предложил лишь ещё одно очистительное омовение, в этом не было бы ничего необычного. Но Он говорит о втором рождении, и Никодим Его не понимает. Хотя должен бы: «ты учитель Израиля, и не знаешь даже этого?» Иисус говорит о втором рождении как о чём-то таком, что могло и должно было быть известно Никодиму, если только он подлинный учитель Израиля. И речь очевидно идёт не просто об очистительных омовениях. Впрочем, о пользе нового рождения Никодим говорит как о чём-то само собой понятном, но недостижимом. Он ведь не спрашивает «Зачем?», он говорит «Как?» Как родиться второй раз?

Зачем — понятно: это самый радикальный способ избавиться от нечистоты. Начать жизнь сначала. С чистого листа. И больше уже не оскверняться. Но как? Иисус говорит: от воды и Божьего дыхания. Это звучит странно: ведь, как было принято думать в те времена, Бог или очищает человека, или освящает его. Вначале очищает, потом освящает. Вначале — очищение, омовение и жертва за грех, а потом — жертва мира. И, может быть, тогда Божье дыхание снизойдёт на человека. Но чтобы сразу и очищение, и Божье дыхание? А Иисус между тем говорит о жизни Царства.

О том, насколько она доступна здесь и теперь — и в этом смысле Его слова «о земном». О дыхании Царства, которое очищает. И всякий раз обновляет человека, как бы заново рождая его на свет: ведь в Царстве каждый день новый. И, конечно, вода: ведь до полного преображения человеческой природы от греха никуда не деться. Это — «о земном». И это непонятно. А «о небесном» пока и речи нет. Оно впереди. Когда Царство раскроется в нашем падшем мире до конца, полностью его преобразив. И уже не будет необходимости в очищениях. Но это впереди. А пока — правые шаги. Пока — «о земном».

Сегодняшнее чтение позволяет нам лучше понять природу того Царства, которое принёс в мир Иисус. Его слова о рождении свыше, как видно, вызывают у Никодима недоумение и непонимание (ст. 3 – 9). Говоря о рождении от воды и духа, Иисус, несомненно, имеет в виду крещение; но для Никодима, как для фарисея, оно могло быть лишь очистительным омовением, никак не связанным ни с каким «рождением свыше». Для Иисуса же омовение становится тем порогом, за которым лежит Царство. И неудивительно: ведь Он знает, что, входя в Царство, грешному человеку необходимо полное освобождение от греха, то новое качество жизни, которого не достичь одними человеческими силами. Не случайно Иисус говорит о духе, что он «дышит, где хочет»: Царство Божие только и возможно, как это дыхание, дыхание Бога составляет его основу, оно духовно в буквальном смысле и до конца. Для религиозного человека, каким и был Никодим, грех оставался всего лишь нарушением религиозной и нравственной нормы, от последствий которого необходимо очиститься; для Иисуса грех был искажением сотворённой Богом реальности, которому в Царстве места быть не может. Религиозный человек знает, что с грехом нужно бороться, а от последствий греха — избавляться, но полное избавление от греха кажется ему делом невероятным, а Иисус говорит именно об этом, и Никодим Его понимает, а понимая, недоумевает: нельзя же человеку заново родиться? При рождении, конечно, чист каждый, ведь все грехи и вся нечистота ещё впереди, она пристаёт к человеку по жизни; но как вернуться туда, в те первые мгновения жизни, когда греха и нечистоты ещё нет? Никодим, как видно, не понимает того, о чём говорит ему Иисус: человеку нужно заново родиться в Боге, духовно переродиться с тем, чтобы сама природа его изменилась и стала пригодной для жизни в Царстве. В нынешнем падшем состоянии человеку не избежать греха, даже если бы у него действительно появилась возможность начать жизнь сначала. От греха надо не очищаться постоянно, а избавиться от него раз и навсегда, иначе в Царство не войти. Но это человеку не под силу, и лишь дыхание («дух») Бога может ему помочь. И Иисус пришёл в мир именно для того, чтобы помочь ищущим Царства, а не для того, чтобы судить людей за их грехи (ст. 16 – 17). Что же до суда, то человека, как видно, осуждает не столько Бог, сколько его собственные дела (ст. 18 – 21). Логика проста: человек, искренне ищущий Царства и обретающий его, тем самым избавляется от греха и от нечистоты; тот же, кому Царство не нужно, всё равно никогда от них не избавится, ведь непреображённый мир пронизан ими так, что лишь полное его преображение может кардинально изменить ситуацию. А участвовать ли в этом преображении, искать ли Царства, или остаться в нынешнем положении, зависит лишь от самого человека.

Были и среди фарисеев люди, искренне искавшие если не Царства, то, по крайней мере, той правды Божией, которая для них была важнее традиционных предубеждений, отпугивавших столь многих их единоверцев. Никодим, очевидно, был как раз из таких. Но, даже при всей искренности, понять Иисуса ему оказывается далеко не просто, хотя, по словам Самого Спасителя, Он сказал своему собеседнику нечто такое, о чём тот, считая себя учителем народа, не мог не знать. Речь идёт о духовном обновлении, которое Иисус определяет как «рождение от воды и духа». Конечно, каждый в Израиле знал, что такое очистительное омовение и для чего оно нужно. Но омовение традиционно связывалось именно с очищением от конкретного греха, или, вернее, от его последствий (от греха как такового очищались через раскаяние и обращение к Богу). Но при чём тут «рождение свыше», Никодим, как видно, понять не может. Для него родиться означает войти в мир, как входит в него всякий человек, выходя из утробы матери. А Иисус пытается рассказать ему о другом рождении, о рождении в Царство, которое Он принёс в мир. Конечно, для такого рождения действительно необходимо очиститься, очиститься в последний раз с тем, чтобы избавиться от всего, что несовместимо с новой жизнью. Но главное — дыхание Божие, которое охватывает каждого, приобщающегося к жизни Царства. Без этого дыхания не будет ни обновления самого человека, ни приобщения к новой жизни. Но для Никодима, похоже, всё сказанное Иисусом настолько странно и непонятно, что Тот в конце концов просто меняет тему, сказав: если Я сказал вам о земном, и вы не верите, как вы поверите, если Я заговорю с вами о небесном? В самом деле, прежде, чем узнать что-то о «небесном», о жизни Царства, совершенно необходимо было понять, как в это Царство входят. Но такое понимание оказывается Никодиму практически недоступно, несмотря на всю его религиозность и все его знания. Впрочем, здесь, наверное, нет ничего странного: ведь эти знания касались нашего, ещё не преображённого мира. Мира, который слишком мало похож на Царство, чтобы не имеющий опыта новой жизни мог понять её законы.