Мысли вслух на Исх 10:1-29
Наступает момент, когда даже фараон понимает: надо что-то делать, иначе его страна не перенесёт обрушивающихся на неё одного за другим бедствий. Момент этот был для него весьма неприятным: приходилось соглашаться на то, на что соглашаться совсем не хотелось. Соображения были самые разные, включая и сугубо политические: отпускать большую массу людей куда-то в пустыню, где все эти люди останутся без надзора и контроля, была рискованно.
Фараон пытается найти выход: он хочет заранее договориться с Моисеем, сколько народу пойдёт с ним и кто именно. Моисей же, наоборот, не сообщает фараону никаких подробностей. Он просит отпустить всех и притом со скотом: ведь неизвестно, что именно из стада Бог выберет Себе в жертву. Такой ответ насторожил фараона: он тут же предположил, что Моисей замышляет что-то нехорошее.
Тут, как в капле воды, отражается та всеобщая проблема, проблема изначального взаимного недоверия, которая отравляет жизнь падшего человека. Глядя на других, оценивая их планы, вникая в их замыслы, мы всегда склонны предполагать худшее. Моисей действительно собирался в конце концов увести свой народ из Египта — это правда, но он едва ли лгал фараону относительно своих намерений на тот момент, когда о них говорил.
Судя по тому, как развивались события в дальнейшем, можно думать, что решение уйти из Египта и уже не возвращаться назад было принято Моисеем лишь тогда, когда стало ясно, что фараон не примет народа в его новом духовном качестве, в том качестве, которое он обрёл бы после заключения союза-завета с Богом. Будь оно иначе, не исключено, что даже после заключения завета на Синае евреи могли бы уйти из страны не сразу: ведь, уйдя так неожиданно, как они ушли, беглецы оказались совершенно не готовы ни к жизни в пустыне, ни к пути за Богом.
На подготовку надо было время, которое вполне можно было бы, при других обстоятельствах и при другом отношении властей к происходящему, провести и в Египте. Позиция фараона, однако, сделала такой вариант развития событий совершенно невозможным. Когда фараон прямо запретил Моисею являться к нему на глаза и возвращаться к вопросу, который Моисей перед ним поставил, пророк понял: время просьб кончилось, теперь всё пойдёт иначе, по другому сценарию.