Мысли вслух на Иов 26:1-14
Ответ Иова на замечание Билдада оказался предсказуемо язвительным (ст. 2 – 4). Ему, ищущему встречи с живым Богом, общие места теперь стали уже казаться настоящим издевательством. Словно передразнивая своего друга, Иов сам произносит краткую, но выразительную речь, прославляющую величие Божие (ст. 5 – 14). Он как бы хочет сказать Билдаду, что, если уж дело дойдёт до соревнования в красноречии, то в этом соревновании последним он не будет. Но Иову не до ораторских упражнений: его жизнь идёт к концу, а главного он так и не узнал. Замечание Билдада о непостижимости путей Божиих было, конечно, лишь общим местом, но Иову было уже не до общих мест, ему нужны были не общие места, а ответы на мучающие его вопросы. Он не может относиться к словам так же легко, как его друзья.
Для Билдада сказанное им, в сущности, не значило ничего, это было всего лишь замечание вообще. Для Иова же оно было ответом на заданный им вопрос, притом ответом совершенно неуместным. Переливание из пустого в порожнее никак не входило в его планы, и попытки вовлечь себя в пустую болтовню вместо серьёзного разговора он не без основания воспринимал, как своего рода насмешку. Так говорят обычно с детьми или с психически больными людьми; а между тем, Цофар уже намекал на то, что Иов говорит то, что говорит, потому, что он не в себе.
Отвечая на эти обвинения, Иов и произносит речь в том духе, который был близок и понятен его друзьям, как бы желая показать им, что все их аргументы и общие места ему известны так же хорошо, как и им, и что он вовсе не отвергает той частичной, в рамки религии укладывающейся правоты, которую эти общие места в себе несут. Но Иов также хочет достучаться до разума и сердца своих друзей, он хочет убедить их в том, что их правота не последняя истина, что есть нечто большее, то самое, чего он, Иов, ищет и не может найти. Для друзей Иова величие Бога, открывающееся в красоте и гармонии мироздания, оказывается едва ли не высшей формой откровения, опыт личного богообщения из всех троих известен, кажется, одному Элифазу, но и в его жизни он не занимает центрального места. Для Иова же теперь именно такой опыт выходит на первый план, величие Божие, открывающееся в Его творении, для него аксиома. Но такого естественного откровения Иову мало, ведь оно никак не отвечает на волнующие его вопросы. Он хочет получить ответ от Самого Бога, а его друзьям кажется, что человек в здравом уме и в твёрдой памяти никогда не стал бы ничего у Бога требовать, тем более, ответа на вопросы, без которых, как думали друзья Иова, вполне можно прожить.