Мысли вслух на Иов 25:1-6
Как бы отвечая на сомнения Иова, Билдад вновь напоминает ему, что пути Божии неисповедимы, а чистых перед Ним нет (ст. 1 – 6). Такой ответ, как нетрудно догадаться, лишь подливал масла в огонь сомнений и терзаний, мучавших Иова. Он хотел ответов, хотел той определённости, которая была у него прежде и которую теперь он утратил; ответ же Билдада лишь усиливал неопределённость. Конечно, человеку религиозному такая неопределённость нередко даже импонирует. Это неудивительно: ведь религиозное сознание всегда в известной степени абстрактно. Бог религии — это обычно не живой Бог, а схема, абстракция, умозрение. Религиозность родилась не из опыта откровения, а из умозрения, в основе её лежит не столько богообщение, сколько теология.
Конечно, и опыт откровения нередко облекался в религиозные формы, но он всё же всегда оставался в известном смысле чужд религии. Для человека, ищущего встречи с живым Богом, непостижимость Бога составляет главную проблему: ведь до тех пор, пока Бог Сам не перебросит мост через ту пропасть, которая отделяет Его от человека, никакое богообщение будет невозможно. Для человека же религиозного такая непостижимость проблемы отнюдь не составляет. Наоборот, она даже оставляет известный простор для размышлений о Боге, для предположений, догадок, богословских концепций. Религия, конечно, тоже предполагает отношения с Богом, но на безопасном расстоянии, с которого Бога разглядеть почти невозможно. Потому-то религиозность и предполагает известную умозрительность и условность образа Бога: религия редко выводит человека на прямое богообщение.
И религиозный человек поэтому внутренне готов смириться с тем, что он будет знать о Боге меньше, чем мог бы. В обмен на отказ от сближения с Богом религия даёт ему известные гарантии безопасности при условии соблюдения определённых норм и правил, которые позволят поддерживать отношения с Богом на безопасном расстоянии. Но в таком случае религиозному человеку, конечно, уже не приходится претендовать на знание путей Божиих. И Билдад, повторяя всем известные слова о неисповедимости путей Божиих, в сущности, предлагает Иову отказаться от богоискательства и ограничиться тем, что может дать ему религия.