Мысли вслух на Иов 21:1-34
Друзья Иова так часто повторяли ему общеизвестные истины о судьбе нечестивых, что Иов решил, наконец, всерьёз ответить им на их поучения. Он в пух и прах разбивает расхожие представления о награде праведника и наказании нечестивого в этом мире. Он говорит своим друзьям: посмотрите вокруг, мало ли нечестивцев благоденствует? Они живут припеваючи и умирают спокойно, вовсе не думая ни о Боге, ни о заповедях (ст. 7 – 15). Сам Иов, конечно, понимает, что нечестивые заблуждаются, думая, что они всего добиваются сами, он не собирается уподобляться им, отрицая участие Бога в жизни человека (ст. 16). Но факт остаётся фактом: судьба нечестивых в падшем мире нередко оказывается благополучнее судьбы праведника (ст. 17 – 18).
Можно было бы, в соответствии с широко распространёнными в те времена представлениями, допустить, что за грехи отцов будут наказаны их дети. Но, помимо того, что такое наказание одних вместо других едва ли можно считать справедливым, оно к тому же вовсе и не является наказанием: ведь после своей смерти нечестивец уже ничего не будет знать о том, что происходит в мире живых, в том числе и с его собственными детьми (ст. 19 – 21).
Конечно, Богу виднее, когда, кого и как судить (ст. 22), но вопрос о справедливости в таком случае остаётся без ответа, ведь в мире, где нечестивые благоденствуют, а праведники страдают, о ней говорить не приходится (ст. 23 – 25). Если же вспомнить, что о посмертном воздаянии послепленный иудаизм ничего не знает, смерть лишь уравнивает всех (ст. 25 – 26), то окажется, что справедливости нет не только в мире живых, но и в мире теней. А если так, то все высокие слова друзей Иова о наказании, которое ждёт нечестивца, ничего не стоят (ст. 27 – 34). Конечно, Иов возражает своим друзьям не просто ради полемики самой по себе. Для него благополучие нечестивого и бедствия праведника оказываются ещё одним доказательством того, что Богу, как видно, нет никакого дела до людей. Он воспринимает эту ситуацию как часть той бессмыслицы, которой стали для него мир и собственная жизнь после того, как ему перестало хватать Бога религии. И расхожие сентенции о добре и зле ничем уже не могли ему помочь.