Мысли вслух на Ис 47:1-15
Сегодняшнее чтение представляет собой пророчество, направленное против Вавилона. Конечно, у пророка были все основания упрекать правителей Вавилонии и жителей страны в жестокости по отношению к Иерусалиму и к своему народу: в своё время вавилонская армия беспощадно разгромила и город, и Храм, а с побеждёнными вавилонские солдаты обращались если и не всегда жестоко, то всегда грубо и пренебрежительно. Справедливости ради, впрочем, можно заметить, что полный разгром Иерусалима последовал в ответ на антивавилонское восстание, а с восставшими городами в те времена всегда обращались предельно жёстко. Но у пророка иные критерии, критерии, заданные Торой, которая требует справедливости от каждого по отношению к каждому. И он упрекает вавилонян не столько в том, что они поклонялись языческим богам, сколько в нарушении справедливости, в частности, по отношению к народу Божию (ст. 6 – 7). И дело тут не в каких-то особых правах или привилегиях этого народа, как может показаться на первый взгляд. Дело в том, как человек или целый народ воспринимает ситуацию, считает ли он себя связанным хоть какими-то общеизвестными или общепринятыми представлениями о справедливости, в том числе и о справедливости по отношению, например, к побеждённым или пленным. Конечно, речь в данном случае не могла идти о соблюдении данных Богом заповедей, о которых большинство вавилонян, скорее всего, попросту ничего не знало. Речь могла идти лишь об отношении, которое было понятно каждому во все времена. Кем является для победителя побеждённый пленник? Можно увидеть в нём прежде всего человека, который оказался в трудной ситуации, в которой может в нашем падшем мире оказаться каждый. А можно — врага, который перестал быть человеком, во всяком случае, человеком, равным победителю. И думать, что так и должно быть, что проигравшие войну уже не люди, что победители навсегда останутся высшей кастой, а побеждённые — париями, людьми второго сорта, какими им и следует оставаться (ст. 7). Конечно, говорить о любви к ближнему так, как говорит о ней Евангелие, время тогда ещё не пришло, но какие-то представления о такой любви были у людей во все времена. Вопрос лишь в том, следовали ли им люди или нет. Конечно, иной раз в известной ситуации о таких вещах, как любовь и милосердие, выгоднее забыть. Но тогда не приходится удивляться, что и забывающим, когда они окажутся в аналогичной ситуации, Бог пошлёт навстречу тех, кто предпочитает о любви и о милосердии забывать. Ведь в нашем падшем мире куда больше вероятности встретить тех, кто забывает о них, чем тех, кто помнит.