Мысли вслух на Иов 39:19-35
В заключительной части поэмы о могуществе Творца автор книги Иова говорит о силе сотворенных Богом существ, о конях и хищных птицах. Сила коня и точность орла – показатель необычайной жизненной силы всего творения, по сравнению с которой возможности человека весьма незначительны. Главная тема этих стихов – преобладающая сила Творца; в следующей главе речь пойдет об этом вновь, с еще большей ясностью.
Конечно, дело не в том, что Бог пугает Иова Своей силой – для чего бы еще пугать Иова, который придавлен всеми свалившимися на него бедами? Но в контексте книги принципиально, исключительно важно, что никто и ничто не превосходит Творца силой и могуществом. Никто и ничто не могло заставить Его ответить Иову, во всяком случае, ничто из тварного мира. Причина, по которой Бог столь неожиданно для читателя обращается к страдальцу – в Самом Боге, и по сравнению с этим экстенсивное описание грандиозности творения отступает на второй план. Могущество Творца оказывается совсем иным, чем знакомое человеку могущество мелких восточных владык. Те пытаются возвыситься, унижая подданных и требуя, чтобы к ним обращались не иначе, чем лежа лицом в пыли. Бог свободен от этого комплекса владычней неполноценности; он разговаривает с Иовом, потому что вопль страдающего внятен Ему.
Здесь скрывается некоторая тайна: свободно, без принуждения, Бог отвечает Иову потому, что Ему понятно и важно то, о чем говорит Иов – поэтому, по мысли автора книги, Его, если так можно выразиться, интересует сам Иов и предмет разговора. Автор не берется помыслить о том, почему взгляд Всемогущего обращается к страданию. Человеческая мысль, религиозная и философская в первую очередь, упорно настаивает на бесстрастности Божества, на том, что Ему Самому страдание глубоко чуждо по Его природе (как мы ее себе представляем). Это явление характерно едва ли не для всех религий (христианские мыслители здесь не исключение); весьма вероятно, что оно объясняется психологическими причинами. Человек ищет для себя некую область рая, где он мог бы надеяться расстаться со своим страданием, и поэтому ему с логической точки зрения важно утвердить apathia, бесстрастность в области божественного. Но книга Иова, как и многие иные библейские тексты, несет в себе откровение о том, что Бог сострадателен, что боль утраты, мука неразделенной любви и скорбь отнимаемой жизни знакомы Ему: Бог понимает, о чем кричит Иов.
Обращает на себя внимание, что Господь Иисус цитирует эту главу книги Иова в беседе с учениками о конце света, происходившей на Елеонской горе. Конечно, нельзя исключить, что Христос говорит «где труп, там соберутся и орлы» лишь потому, что Он мыслит библейским языком, и эта цитата приходит Ему на память. Это может свидетельствовать для нас о боговдохновенности текста, написанного автором книги Иова. Но может быть, Христос в беседе на горе Елеонской вспоминает книгу Иова не только текстуально: Он говорит о замысле Божьем, превозмочь который человек не в силах.
Весьма существенно, что Иов в смирении «полагает руку на уста свои» и отказывается отвечать на слова Господни. Многие из нас, обрадовавшись представившейся возможности, стали бы судорожно перечислять свои претензии и просьбы. Для Иова же важно только одно: его судьба не выпала из рук Вседержителя.