Мысли вслух на Екк 7:1-29
Начиная с 7-й главы Экклезиаст говорит о том, что он видит как прообразы, бледные подобия того высшего блага, которое, как он обнаружил, недостижимо для человека. Все, о чем идет речь во второй половине книги, обозначается как טוב tov: мудрость и умеренность, благочестие и справедливость. В этом нет подлинного счастья (יתרון, ithron), но все же, по мнению Экклезиаста, человек находит в нем нечто, подобное ему. В относительном и кратковременном житейском благе чувствуется прообраз евангельского блаженства, и это придает призрачному и несовершенному временному благу хотя бы какую-то ценность.
Седьмая глава по содержанию и литературной форме очень близка к другим произведениям «мудрых Израиля». Она содержит ряд афористичных сентенций, не слишком связанных между собой. Основная отличительная черта всех составляющих седьмую главу мыслей – относительность хорошего. В предыдущих главах Экклезиаст делает вывод о суетности всего в мире и о том, что ничто земное не может насытить душу человека. Но, тем не менее, в этом земном и суетном он тщательно различает хорошее и плохое, пусть даже это можно назвать только «более хорошим» и «более плохим». «Доброе имя лучше дорогой масти» – первая строка главы дает яркий пример этого.
Но кроме этого, седьмая глава содержит несколько высказываний, открывающих читателю то, что Экклезиаст знает и думает о Боге. Наиболее загадочное из них – Еккл. 7:14: «Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй: то и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него», как передает его Синодальный перевод. Другие варианты перевода последних слов фразы таковы: «то и другое сотворил Бог, чтобы не мог человек постичь Его дела», «чтобы человек ничего не мог сказать после себя». Славянский перевод, слепо копируя Септуагинту, говорит здесь «сие сотвори Бог, о глаголании, да не обрящет человек за Ним ничтоже»; сама же Септуагинта в словах «peri lalias, ina me euri ho antropos opiso autou meden» имеет в виду «так все сотворил Бог, чтобы ничего сказать не смог человек после Него». Вульгата предлагает здесь чтение «sic et illam fecit Deus ut non inveniat homo contra eum iustas querimonias»: «то и другое сотворил Бог так, чтобы не нашел человек против Него справедливого сетования». Европейские переводы предпочитают вариант «чтобы человек не знал о том, что будет после». Таким образом, возможны два варианта понимания этих слов: а) Бог сотворил благо и несчастье, чтобы человек не мог знать своего будущего и б) Бог сотворил благо и несчастье, чтобы человек не мог роптать. Так или иначе, Экклезиаст говорит о смирении человека перед волей Творца, посылающего ему благо и несчастье. Эта точка зрения характерна для «мудрых Израиля», да и для всего Ветхого завета в целом. Лишь пророки смотрят на это несколько иначе, полагая, что несчастье – плод собственных помыслов человека в мире, устроенном по благому Закону Творца (ср. Иер. 6:19). Важно, что именно эта пессимистическая позиция формирует среду, в которой прозвучит важнейшее откровение Христа: «Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство» (Лк. 12:32).
Далее, в 20-м стихе Экклезиаст в контексте своего исследования напоминает читателю важную мысль о том, что «нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы». Для автора она обосновывает призыв, с одной стороны, не зависеть от человеческих мнений и суждений, и, с другой стороны, воздерживаться от осуждения, которое будет запрещено Христом Спасителем. Но и само по себе это утверждение весьма важно; забвение его ведет человека к фарисейскому самодовольству.
Исключительно важна для библейской антропологии заключительная фраза 7-й главы. Экклезиаст, как и многие другие библейские авторы, говорит о том, что Бог сотворил человека праведным (букв. правым, прямым). Таким образом, ответственность за грех лежит на самом человеке: он сам разрушает изначальную праведность (прямоту). Обращает на себя внимание сходство этой фразы с последней фразой первой, стихотворной части главы: «кто может выпрямит то, что Он сделал кривым?» (Еккл. 7:13). Этим контрастом Экклезиаст еще раз подчеркивает, что Бог не сотворял греха, но сам человек повинен в нем. Смысл последней фразы, которую Синодальный перевод, как и славянский текст, копирует из Септуагинты, можно передать так: «человек ищет слишком многих выдумок», то есть, говоря привычными словами Экклезиаста, гоняется за ветром.