Мысли вслух на Мф 26:30-56
Сегодняшнее чтение, посвящённое описанию событий в Гефсиманском саду, продолжает тему предательства и отступничества, хотя и с иной, несколько неожиданной точки зрения. Начинается оно словами Иисуса, предупреждающего Своих учеников о том, что в эту ночь все они отступятся от Него (ст. 31–32). Неудивительно, что слова Учителя вызывают у учеников, и в первую очередь у Петра, бурный и решительный протест, сопровождающийся клятвами верности до конца (ст. 33–35). Но события той ночи доказали правоту слов Иисуса. Были и спящие ученики (ст. 40, 45), и всеобщее бегство (ст. 56).
На первый взгляд, может показаться, что апостолы обещают хранить верность Иисусу сгоряча, в момент того эмоционального подъёма, когда невозможное кажется возможным. Но такое предположение едва ли основательно: ведь большинство апостолов были взрослыми, зрелыми людьми. Они, конечно, прекрасно понимали, что происходит и на что они идут. Но они, по-видимому, никак не ожидали, что всё окончится так быстро и так катастрофически. Вполне возможно, что ученики Иисуса были действительно готовы умереть с Ним, но они, вероятно, думали, что речь идёт о смерти в бою, что в эту ночь начнётся наконец та мессианская война, которой ждали тогда в Иудее все, включая и апостолов. Доказательством тому служит попытка Петра: он хватается за меч в надежде, что время пришло и нужно, как во времена Маккавеев, лишь нанести первый удар, который станет знаком и призывом ко всеобщему восстанию (ст. 51). Но реакция Самого Иисуса (ст. 52–54) оказалась настолько неожиданной, что апостолы растерялись: как же быть дальше? Если не будет никакого восстания, никакой мессианской войны, то чего же тогда хочет Учитель? Бессмысленной смерти, их и Своей? К такому повороту событий апостолы были совершенно не готовы.
В сущности, здесь проявилась, только в иной форме, та же проблема, которая привела к предательству Иуду: Учителя заслонили от духовного взора учеников их собственные представления о Нём. Трудно сказать с уверенностью, как именно представляли себе ученики наступление Царства. Ясно одно: то, что произошло в ту ночь, в их представления никак не укладывалось. Они, конечно, не стали предателями, как Иуда, но и довериться Учителю до конца, настолько, чтобы остаться с Ним даже тогда, когда, по их понятиям, Он стал действовать совершенно нелепо и бессмысленно, они тоже не смогли. Они хотели и готовы были хранить верность Учителю, но такому, который соответствовал бы их представлениям и ожиданиям, а не такому, каким Он был на самом деле. А когда оказалось, что их Учитель не такой, каким они ожидали Его увидеть, они растерялись. Они не знали, как относиться к такому Учителю. И в критический момент эта растерянность подвела их.
Но, несмотря на всю серьёзность ситуации, в данном случае нельзя всё же говорить о предательстве, ведь предательство — шаг вполне осмысленный, это следствие сделанного человеком выбора. Здесь же никакого осмысления и никакого выбора не было, ведь апостолы едва ли за те короткие минуты ареста успели осмыслить всё, что происходило в их сердцах. Это была обычная спонтанная реакция, совершенно неконтролируемая, и, вероятнее всего, апостолы лишь спустя довольно значительное время начали понимать, что произошло той ночью. И всё же неготовность учеников сыграла свою роль: в критический момент Учитель остался один.