Мысли вслух на Ис 44:1-28
Сегодняшнее чтение продолжает тему заслуг и достижений в контексте отношений Бога со Своим народом. И красной нитью проходит в нём мысль о том, что еврейский народ с самого начала целиком и полностью творение Божие, идёт ли речь о временах Моисея или Исайи Вавилонского, об отдельных людях или о народе в целом (ст. 2, 21, 24). Именно с этим связана возможность и самого существования народа (ст. 3 – 5), и его искупления (ст. 22). Антиязыческая полемика на таком фоне кажется несколько преувеличенной (ст. 9 – 20), особенно если вспомнить, что во времена Исайи Вавилонского ни о каком язычестве в собственно еврейской среде говорить уже не приходится. Но на примере языческой религиозности особенно отчётливо видно то, что в религиозности монотеистической отходит на второй план или принимает завуалированные формы, а потому оказывается заметно не всегда. И прежде всего то, что сразу бросается в глаза каждому, кто видел, как мастера изготовляют священные статуи или изображения: язычество всегда предполагает, что именно человек создаёт себе богов, притом таких, каких сам хочет видеть. Верно и обратное: всякий раз, когда человек хочет создать себе богов или Бога таким, каким он хочет их (Его) видеть, он впадает в язычество, даже тогда, когда формально продолжает оставаться монотеистом. Ведь такой человек, даже будучи совершенно уверенным, что поклоняется Единому, на самом деле начинает поклоняться своему представлению о Едином, которое и становится для него идолом. А происходит это, как видно, оттого, что человек смотрит на свою религию как на одну из множества частей, из которых складывается его жизнь. Не случайно пророк упоминает, как дерево, которое бросают в костёр, чтобы приготовить на нём пищу, затем используют для изготовления идола (ст. 14 – 17). Религия оказывается нужна человеку так же, как нужны ему пища и тепло, не более и не менее. И человек ищет способы удовлетворить эту свою потребность так же, как и все остальные. Используя все имеющиеся в его распоряжении возможности. И тут уже неважно, проявляется ли такая потребность в форме языческой или монотеистической: от Бога и то, и другое одинаково далеко. И дело не в том, что у Бога нет возможности или желания удовлетворить любую потребность человека, если только в ней нет греха. Дело в том, что пребывание в Царстве принципиально несводимо к удовлетворению потребностей. Царство — прежде всего отношения, отношения с Богом и людьми. Отношения, которые без помощи Божией человеку не выстроить никогда.
