Мысли вслух на Лк 3:1-38
Сегодняшнее чтение вновь возвращает нас к образу Иоанна Крестителя. И здесь мы снова встречаемся с разным видением евангелистов Матфея и Луки, на этот раз относительно служения Иоанна. В отличие от Матфея, Лука, помимо общего содержания проповеди пророка (ст. 3–9), упоминает также те советы, которые Иоанн давал людям разных профессий и сословий (ст. 10–14). Советы эти были в разных случаях различны, но было в них и нечто общее: все они так или иначе были связаны с вопросом о соблюдении данных Богом заповедей.
Очевидно, напоминая слова Исайи о необходимости «подготовить путь Господу» (ст. 4), Иоанн имеет в виду прежде всего важность следования Торе. Казалось бы, в таком призыве не было ничего принципиально нового: об этом говорили все ветхозаветные пророки. Но было в деятельности Иоанна и нечто необычное.
Не случайно в рассказе евангелиста упоминаются сборщики налогов («мытари») и воины (ст. 12, 14). И те, и другие в еврейском обществе евангельских времён были изгоями. На мытарей смотрели, как на коллаборационистов, сотрудничающих с оккупантами и обирающих собственный народ. Что касается воинов, то здесь, вероятно, речь идёт о римских солдатах, которые были или язычниками (что маловероятно), или прозелитами (обратившимися в иудаизм бывшими язычниками). Общественное положение таких прозелитов было довольно двусмысленным: они не считались полноправными членами еврейской общины (таковыми становились лишь их дети), а для соплеменников они были чужаками, а нередко и предателями.
Иоанн же, как видно, принимает каждого независимо от социального и религиозного статуса. Он, очевидно, не думал, что грядущее мессианское Царство будет дано лишь правоверным иудеям. Путь был открыт даже тем, кто считались для народа Божия людьми потерянными, и потерянными навсегда —мытарям. Ведь свой грех они совершили осознанно и добровольно, а от последствий такого греха, как считалось, очиститься невозможно, даже если впоследствии согрешивший искренне раскаивался в содеянном. Бог мог принять его раскаяние, но скверна, оставленная грехом, навсегда ложилась на него самого и на его потомков.
Иоанн между тем не отталкивал и мытарей, требуя лишь, чтобы после очистительного омовения («крещения») они впредь не нарушали норм Торы (ст. 13). Для него, очевидно, сотрудничество с римскими властями не было столь страшным грехом, как для большинства его современников. Но дело было, конечно, не только в этом. Ведь Иоанн, как никто другой, понимал, что Мессия, Которого он ожидал и о приходе Которого свидетельствовал, принесёт в мир Царство, где каждому будет дана возможность начать жизнь с чистого листа. А его собственной задачей было приготовить народ Божий к этой новой жизни. Жизни, к которой, раскаявшись, сможет приобщиться даже самый страшный грешник, если только он сумеет принять главный дар Царства — дар Божьей любви.