Мысли вслух на Мк 2:14-17
Что так возмутило фарисеев? Да, Человек, Которого они считали праведником, приглашает к себе в дом грешника. Но разве раскаяние в грехе и обращение — вещь столь редкая, чтобы глубоко религиозные люди могли о ней забыть? И разве мало фарисейские миссионеры (а миссия в иудаизме евангельских времён была весьма активной) сами говорили о необходимости раскаяния, обращения, живой веры, следованию Торе, обращаясь, в том числе, и к грешникам? Конечно, здесь были свои границы. Считалось и было общепринято, что человеку прощается лишь грех невольный, совершённый по слабости или по незнанию, или вынужденно, когда, к примеру, обстоятельства делают греховный поступок единственным способом избежать смерти. Иное дело мытарь: тут сознательный и добровольный грех, который, как думали, Бог не прощает. А вот Иисус говорит иначе. Для Него непрощаемых грехов не существует. Как, очевидно, и для Его небесного Отца, Который хочет спасти всех, кого возможно. Конечно, своя правда в традиционном иудейском взгляде на грех была, и это была правда непреображённого мира, лежащего во зле. Мира, где зло распространялось само собой, а дорогу праведности приходилось пробивать с огромными усилиями, которые без помощи Божией оказывались просто невозможными. В таком мире сознательный грех действительно порождал такую цепочку следствий, остановить которую можно было бы, лишь пересоздав этот мир заново. Но ведь Иисус, в некотором смысле, как раз его и пересоздаёт. Он вносит в мир Царство, где каждый получает шанс начать свою духовную жизнь с чистого листа, фактически заново, в новом мире. Условие одно: все прежние грехи, всё зло должно остаться в прежней жизни. И саму эту прежнюю жизнь входящий в Царство должен оставить. Тогда лист действительно будет чистым, а новая жизнь полной.