Мысли вслух на Ис 22:1-25
В пророческом видении перед нами возникают образы терпящего поражение Иерусалима. Они наполнены яркими подробностями жизни обречённого города, мы видим реальную картину того, что ещё только должно было наступить и не сомневаемся, что вскоре именно так всё и произошло. Но вот в тексте возникает имя Кира, разгромившего Вавилон спустя несколько веков, и мы задаёмся вопросом: что это, сбывшееся до буквы пророчество или же наслоение совершенно другой эпохи?
При желании появление имени персидского царя иных времён можно объяснить позднейшей вставкой и на том успокоиться. Но подумаем лучше над тем, какой смысл имеет упоминание здесь этого имени. Создаётся впечатление, что в глазах рассказчика поражение Иерусалима и поражение Вавилона сливаются, и пророк уподобляет ближайшее падение Святого Города, осквернённого грехами своих жителей, поражению города-оплота язычества. И в самом деле, осаждаемые жители Иерусалима ведут себя вполне по язычески. Господь предлагает им покаяться и изменить свой образ жизни, но вместо этого этого мы видим пир во время почти что чумы. Нечестие проявляется в следовании принципу: будем есть и пить, ибо завтра умрём.
Но Господь предлагает жизнь. Те же, кто готовится умереть, выжав из последних земных дней максимум удовольствия, жизнь уже отвергли.