Мысли вслух на Ин 13:5-6
В наши дни омовение ног в некоторых церквях и общинах превращается иногда в подобие своего рода мистерии, символизирующей смирение и служение. А между тем, в евангельские времена в этом не было ничего таинственного и необычного. Обувь тогда в Палестине носили открытую, на босу ногу, а за столом не сидели, а лежали на особого рода ложах, и вымыть ноги в этом случае было так же необходимо, как и руки. Чаще всего ноги гостям мыл специально к этому делу приставленный раб, а если его не было, гости делали это сами: на дворе, у входа, обычно стояли специально для этого предназначенные сосуды с водой. Иногда, в знак особого уважения к почётному гостю, сам хозяин дома мог помочь такому гостю вымыть ноги. Эта работа считалось одной из наименее почётных, хотя она была абсолютно необходимой. И вот теперь, во время Тайной Вечери (точнее, перед её началом), Сам Иисус берёт её на Себя. Такое поведение, было, как минимум, необычно: кому-кому, а Иисусу мыть ноги гостям никак не приходилось. Но Он делает это, подавая пример Своим ученикам. И дело тут не в каком-то особом самоуничижении: Он хочет лишь дать понять апостолам, что такое настоящее служение, когда делаешь то, что нужно сделать для Бога и для ближних, не думая и не заботясь о собственном статусе и престиже. Не случайно Иисус решительно пресекает попытку Петра превратить обычное мытьё ног в некий род ритуального омовения: когда апостол просит своего Наставника омыть ему не только ноги, но также руки и голову, Тот отказывает ему, говоря, что в таком омовении нет необходимости. Апостолам приходится смириться с тем, что их Учитель берёт на себя работу раба, работу грязную и непрестижную. А Учитель между тем даёт им пример настоящей любви и настоящего смирения.