Мысли вслух на Лев 14:1-32
Прокажённого, исцелившегося от своей болезни, предписано очищать — так, как очищают от греха. Точнее, не от самого греха, а от его последствий — в грехе можно лишь раскаяться, от последствий же греха приходится именно очищаться. Что означает такое очищение? Для язычника очищение означает прежде всего своего рода гигиеническую процедуру, только не физическую, а психическую и психосоматическую. Предполагалось, что в мире есть немало такого, от чего психофизиология человека может пострадать, если позволить ему воздействовать на человеческую природу.
Очищающим считалось обычно то, что в состоянии встряхнуть человека, так воздействовать на его тело и душу, чтобы заставить их пережить потрясение — большее или меньшее. В момент такого потрясения человек как бы «стряхивал» с себя все навязанные внешними воздействиями устойчивые психофизические состояния, переживая это как очищение, освобождение от них. В яхвизме всё было не совсем так.
Конечно, пребывание в Божьем присутствии и окропление жертвенной кровью было потрясающим воздействием на человеческую природу — иногда потрясающим даже в буквальном смысле. Однако в данном случае было ещё кое-что: воздействие на человека Божьего присутствия способно было восстановить то психофизическое состояние, которое было для него нормальным и которое позволяло затем освятиться — у того же алтаря, но через отдельное жертвоприношение.
Последствия греха ведь разрушали прежде всего отношения человека с Богом, разрушали потому, что меняли его природу, приспосабливая её к греху и к смерти больше, чем к жизни, тем более в Божьем присутствии. То же самое происходило и в случае, если человек годами и даже десятилетиями жил фактически медленно умирая, как жили прокажённые: их природа трансформировалась, адаптируясь к смерти вместо того, чтобы адаптироваться к полноте жизни. Вот очистительные ритуалы и жертвоприношения и должны были остановить этот процесс адаптации к смерти и развернуть его в противоположную сторону — насколько такой разворот был возможен в мире, где смерть царствовала.