Мысли вслух на Лк 6:1-16
Все евангелисты много говорят о шаббате и о том, как понимает его Иисус. И всякий раз оказывается, что Иисус шаббат нарушает. По крайней мере, с точки зрения окружающих Его глубоко и нередко искренне религиозных людей. Что это: сознательное пренебрежение традицией? Вряд ли. Иисус действительно никогда не был традиционалистом в том смысле, в котором им оказывается человек, сделавший традицию своим богом. Но к подлинной Традиции он всегда относился с уважением. Он ведь знает, что такая Традиция связана с откровением Его Отца.
Но её ещё надо раскрыть, найти заново под слоем многочисленных человеческих традиций, претендующих на то, чтобы быть частью Традиции с большой буквы. Так и с шаббатом. Изначальный его смысл, как и смысл самой четвёртой заповеди, был связан с обретением внутреннего мира и покоя в общении с Богом. Речь шла о том, чтобы провести в таком покое и в богообщении хотя бы один день в неделю. И все связанные с шаббатом ограничения, как предполагалось, должны были оградить человека от суеты.
Так было вначале. Но прошло время, и ограничения стали самоцелью. Превратились в систему ритуальных запретов, значимых самих по себе. Стали важнейшей и неотъемлемой частью иудаизма — именно в этом своём ритуальном качестве. И шаббат стал не столько днём покоя и богообщения, сколько днём воздержания от запрещённой активности. От всего, что считалось и называлось работой. Включая, разумеется, и исцеления, и растирание зерна. Ведь это всё «работа».
Иисус же смотрит на дело иначе. Мир и покой абсолютно необходимы, но какой покой у человека, думающего только о голоде, который его мучает? Лучше уж растереть несколько зёрен и съесть их с тем, чтобы потом погрузиться в тот самый покой, чем весь день шаббата не иметь покоя от голода. Ещё интереснее ситуация с исцелением сухорукого. Да, конечно, лечение — работа. А явление Царства? Что это: работа? Или в шаббат оно неуместно?
Очевидно, всё наоборот: именно в шаббат явление силы и дыхания Царства более чем уместно. Это ведь и есть то, чего ищет человек во время шаббата, если только вести речь о подлинном шаббате. Но окружающие Иисуса люди Царства не замечают. Они замечают лишь нарушение ритуальных предписаний. И вместо радости и благодарности звучат обвинения. Обвинения, отделяющие обвинителей от Царства надёжнее любого греха: в грехе ведь можно и раскаяться, а вот в собственной религиозной правоте раскаиваться никто, скорее всего, не станет. И останется вне Царства. Со своей правотой.