Мысли вслух на Быт 4:7
До прихода в мир Христа никто никогда не говорил о первородном грехе. Но это не значит, что о нём ничего не знали. Другое дело, что ту фундаментальную повреждённость, испорченность человеческой природы, которая и становилась источником конкретных грехов, саму по себе не воспринимали, как грех. В самом деле, как можно обвинить человека в том, что он родился таким, каким родился? Никто не виноват в своих наследственных болезнях, даже если болезни эти стали следствием греха его родителей. Но вот за что человек считался ответственным во все времена, так это за свои конкретные поступки. Конечно, в те времена, которые описывает священнописатель, ни о какой Торе, ни о каких заповедях ещё и речи не было, они были ещё впереди, ведь дело, по логике автора Книги Бытия, происходит на самой заре истории, впрочем, уже падшего, человечества. А Бог всё же обращается к человеку с призывом делать добрые дела и спокойно смотреть в глаза Богу. Всё-таки оставалась, видимо, даже после падения в сердце человека та «естественная Тора», тот закон, о котором Павел говорит, что он написан у язычников в сердце. А тут ведь не язычество собственно, тут ещё помнят Единого, Он ещё не совсем забыт. И Бог призывает Каина к той простоте, которая избавляет от всех внутренних страхов и недоумений, от всех вопросов по поводу принятой и непринятой жертвы. Если делаешь добрые дела, подними голову и смело смотри на небо. А иначе грех сам притянется к тебе, ведь тот, кто не делает ничего хорошего, раньше или позже обязательно сползёт в болото греха, которое для падшего человека всегда является прямой и непосредственной угрозой. Так Бог указывает Каину единственно возможный для него, как и для всякого иного, духовный путь. Путь, который мог бы избавить его от братоубийства.