Мысли вслух на 2 Петр 1:1-10
Говоря в своём послании римской церкви о духовном пути христианина, Пётр описывает его как своего рода духовную лестницу, как процесс становления человека в его отношениях со Христом и в жизни Царства. И начинается этот процесс, естественно, с веры — с веры как доверия Богу и Иисусу как Мессии, Учителю и Спасителю.
Без такого доверия ни о каком дальнейшем пути говорить, естественно, не приходится. Но такое доверие невозможно без того, что в Синодальном переводе называется добродетелью. Впрочем, соответствующее греческое слово с трудом переводимо на русский язык. Оно предполагает не просто добродетель как достойный моральный облик человека и его религиозность, но и нечто большее: готовность следовать тому внутреннему императиву, который человек в себе открыл. Для христианина таким императивом является доверие Христу и безусловная верность Ему.
Добродетель и заключается в том, чтобы не изменять этой верности. А добродетель в свою очередь порождает то, что апостол называет «знанием» («рассудительностью» Синодального перевода). Соответствующий еврейский эквивалент упомянутого греческого слова в яхвистском и в иудейском контексте связывается обычно с богопознанием и с пониманием пути праведности, прежде всего в контексте различения добра и зла и следования Торе (в евангельские времена, и в особенности для христианина, внутренней Торе в первую очередь). Для христиан именно неуклонная верность Христу и абсолютная ценность отношений с Ним была школой праведного пути и внутренней Торы.
Но внутренняя Тора, предполагающая восприятие заповедей как внутреннего духовного и нравственного императива и как непосредственно обращённых к человеку Божьих интенций, требовала для своего соблюдения определённого самоконтроля, того, что впоследствии стало называться аскетикой — не в смысле самоумервщления, а в смысле выстраивания своей внутренней, а затем и внешней жизни соответственно Божьим заповедям. В евангельские времена слово «аскетика» в таком значении ещё не употреблялось, и апостол называет эту практику «воздержанием».
Практика эта предполагала прежде всего осознание собственных интенций и сознательное управление ими, что было невозможно без укрепления воли, благодаря которой духовная жизнь человека становилась достаточно устойчивой: его уже не так просто было выбить из колеи или, тем более, склонить к нарушению заповеди или к измене Христу. Такую внутреннюю устойчивость Пётр называет греческим словом, которое на русский переводят обычно как «терпение».
Устойчивость эта и является непременным условием полноценной духовной жизни и глубоких отношений с Богом, которые апостол называет «благочестием». И нет ничего удивительного в том, что устойчивые отношения с Богом становятся основанием для таких же устойчивых отношений с ближними — благочестие рождает братолюбие, создающее пространство для той любви Царства, без которой христианская жизнь невозможна. Таким видит Пётр путь христианина — от первой встречи со Христом до укоренения в Царстве. Путь, открытый каждому, кто готов идти.