Мысли вслух на Мк 8:27-9:1
Мессианские представления евангельских времён предполагали, что Мессия должен был возглавить движение Своих сторонников, которое завершилось бы полной Его победой над всеми врагами и восстановлением независимого еврейского государства, которое и должно было стать основанием мессианского Царства.
Предполагалось, что Бог вмешается и поддержит Своего Избранника, если что-нибудь пойдёт не так. Конечно, речь шла о совершенно реальной, физической войне, во время которой Мессия подвергался также вполне реальной опасности погибнуть, но предполагалось, что Бог этого не допустит. Конечно, Мессия мог как-то пострадать во время мессианской войны, но погибнуть Он не мог: ведь тогда Его миссия осталась бы неисполненной. Эти представления разделяли и ученики Иисуса — они ведь были людьми своего времени.
Не случайно в ответ на слова Спасителя о Своей смерти Пётр начинает с Ним спорить: он был уверен, что смерть Учителя означает конец, провал, крах не только их собственных ожиданий, но и Божьего плана, что было уже совершенно невозможно. Только что ведь Иисус Сам подтвердил, что Он Мессия, стало быть, Он не мог погибнуть, этого просто не могло быть. Он же говорит о Своей гибели как о чём-то не только возможном, но и прямо неизбежном.
Как можно было всё это понять и соотнести? Иисус, разумеется, прекрасно знает, что все те истины о Его смерти и воскресении, которые нам сегодня кажутся само собой разумеющимися, в сознание падшего человека на самом деле совершенно не вмещаются — а нам сегодня кажутся само собой разумеющимися лишь в силу их общепризнанности и потому привычности. Поэтому-то Он и начинает разговор о том, что такое настоящая жизнь и какова она. Без понимания этих основополагающих вещей, без их осознания разговор о смерти и воскресении — не только Мессии, но и всякого человека вообще — становится вполне бессмысленным.
Иисус напоминает Своим ученикам, что жизнь («душа») — не принадлежность отдельного человека, не его собственность. Жизнь дана человеку Богом как тот поток, в который человек погружён и в котором пребывает, а поток этот одновременно таинственным образом пребывает в человеке. Тело — лишь внешняя и преходящая оболочка потока жизни, но падшему человеку кажется, будто это он сохраняет жизнь в собственном теле, как в сосуде, и если сосуд разбить, жизнь исчезнет, выльется и уйдёт, как вода в песок.
На самом же деле смерть и разрушение тела — лишь трансформация, если, конечно, человек действительно не пытается удержать поток жизни, остановить его и закупорить внутри собственного физического тела. В таком случае, пытаясь сохранить жизнь («душу»), человек действительно теряет всё. Если же он отказывается от таких попыток, он может обрести жизнь Царства во всей доступной для себя полноте, как ту неисчерпаемую реку живой воды, о которой говорили пророки.