Мысли вслух на Втор 24:1-22
Вопрос соблюдения Торы никогда не был в яхвизме вопросом чисто и сугубо формальным, по крайней мере, если говорить о священных книгах, описывающих путь Торы. Книга Второзакония не исключение: при всей её религиозной насыщенности и напряжённости она всё же не остаётся на уровне чисто религиозного формализма. В центре внимания во всяком случае оказывается в первую очередь внутреннее состояние человека, хотя связанные с ним предписания могут показаться совершенно бессистемными.
Вот, например, запрет повторного брака с той, с которой прежде развёлся. Какое отношение он имеет, например, к предписанию не входить в дом должника, когда требуешь от него возвращения долга? Или своевременной расплаты с нанятым работником? Или с правилом, предписывающим не собирать весь урожай до последней ягоды или до последнего колоска с тем, чтобы оставить что-нибудь проходящим мимо нищим?
На самом же деле связь тут есть, но искать её надо не на уровне юридических формулировок, а на уровне того духовного состояния, из которого вытекает поведение, этими нормами описываемое. Чтобы оставить что-то нищему, нужна щедрость. Нужна она и для того, чтобы не врываться в дом к тому, кто тебе что-то должен, и для того, чтобы вовремя расплачиваться с теми, кого нанял — особенно тогда, когда есть возможность как-нибудь с расплатой повременить. Для того же, чтобы такая щедрость стала нормой жизни, нужно нечто большее.
Нужна та внутренняя, духовная цельность, когда человек осознаёт себя настоящего и осознаёт соответственно также свою настоящую жизнь. Ту самую, которая, по словам Спасителя, не зависит от изобилия его имущества. Вот эта цельность и позволяет человеку принимать решения и совершать поступки, о которых потом он не жалеет, даже если они оказываются ошибочными. В совершённом грехе, разумеется, каяться можно и нужно, но покаяние — это не сожаление о совершённом грехе, а работа, связанная с преодолением его последствий, внутренних и внешних. Вот тут-то и становится понятным запрет повторного брака с той, с кем прежде развёлся: уходя, надо уходить, расставаясь — расставаться. Иначе — жизнь в прошлом, фантомные боли и фантомные же радости. Всё то, что предельно далеко от Царства.