Мысли вслух на Ин 20:24-31
Первое, что приходит в голову по поводу Фомы, что он такой же человек, как многие из нас, сочетающих веру с маловерием. Вот только тем Фома от нас отличается, что, хотя его и прозвали неверующим, однако он обладал куда большей верой, нежели многие из нас, кто хотел бы уподобить свой неумеренный рациональный скепсис, разъедающий душу, стремлению Фомы обрести твёрдые основания веры. Не будем забывать, что Фома был готов идти за Учителем до конца и доказал это всей своей жизнью. Но что правда, то правда, трудно ему было сразу довериться любой услышанной новости, хотелось подтверждений и доказательств.
В такой осторожности есть своя правда. Мало ли ходит слухов о "духовных явлениях", порождённых испорченным телефоном или галлюцинациями, а то и вовсе происходящих из отравленного источника? Христос, кстати, не отверг желание Фомы убедиться, лично удостоверившись, и предоставил ему такую возможность.
Существуют иконописные изображения, где Фома буквально вкладывает палец в рану Христа, но в тексте Евангелия не говорится, что он воспользовался предоставленной возможностью. Там рассказывается о другом: сразу же после того, как Христос предложил ему вложить руку в Свои рёбра, Фома исповедал Его своим Господом и Богом. Христос не вменил Фоме в грех его сомнения.
Никакие сомнения, ни один трудный вопрос рано или поздно не останутся без Божиего ответа. Только бы сомнения не стали поводом для самоутверждения горделивого софиста, подобно Пилату отвергающему возможность познания истины, а были вызваны добросовестным стремлением преодолеть трудности на пути к ней.