Мысли вслух на Числ 26:1-65
К пересчёту народа, к переписи в Библии отношение неоднозначное. Давида, например, Бог наказывает как раз за проведение переписи. Между тем в Книге Чисел такая перепись упоминается неоднократно. В чём же тут дело? Скорее всего в том, кто и зачем пересчитывает народ. Считать ведь можно по-разному. Можно просто выяснить, сколько единиц живой силы в наличии, а можно вспомнить каждого, кого посчитал. Человеку больше свойственно первое, Богу — второе.
Конечно, если говорить о Книге Чисел, её переписи делались людьми, хоть и по Божьему указанию. Здесь, однако, и Бог тоже присутствовал. Дело было в том, что в сравнительно скором будущем народу предстояло завоевание земли, а военная кампания всегда требует точных оценок и точных цифр. Тут было Божье дело, ведь это Бог вёл народ в землю, обещанную ещё Аврааму. Стало быть, и подсчёт тут был частью Божьего дела. Он был необходим для решения вполне конкретной задачи, которая была частью Божьего плана и Божьего замысла о Своём народе. Иное дело перепись Давида, сделанная уже после войны с филистимлянами, когда народ жил мирно.
Тут могло быть два мотива. Один — сугубо административный: пересчитать всех с тем, чтобы потом народом легче было управлять. Одно дело, когда о численности своего рода или племени знает глава рода или совет старейшин племени, и совсем другое — когда информация находится в руках самого царя. Тут естественно встаёт вопрос о доверии: доверяет ли царь тем же главам родов или старейшинам племён? Это ведь не подсчёт воинов перед сражением, это пересчёт мирных жителей, спокойно живущих на своей земле. То, что уместно в военном лагере во время войны, неуместно в мирной жизни.
Могла быть и другая причина: подвести некий итог своего царствования, посмотреть на величие страны и собственных дел. Во время пересчёта народа в пустыне гордиться было нечем: вся война была ещё впереди. Давиду же в конце его правления уже было чем гордиться — но делать этого всё равно не стоило. У Бога на счету каждый, но Он и видит каждого, для Него люди — не объекты манипулирования и не средство самовозвеличивания. Поэтому Ему можно, а человеку — нет.