Мысли вслух на Лев 27:1-34
Богу можно посвятить всё, вплоть до собственной жизни. Правда, при одном непременном условии: то, что Ему посвящено, посвящено навсегда. Можно, конечно, выкупить себя и своё имущество, но такой выкуп допускается скорее по слабости человека, который не в силах до конца выдержать собственные обеты. Логика понятна: то, что посвящается Богу, Им освящается, становясь частью того священного пространства, которое на земле до прихода Христа существовало в местах, избранных Богом и Им указанных. Посвятить что-то Богу означало освятить его, сделав частью Божьего мира. Можно ли в таком случае вернуть посвящённое назад, к обычному существованию?
Иногда можно, но то, что вернётся, уже никогда не станет прежним. Встреча с Богом всегда необратима, она меняет и человека, и всё, к чему Бог прикасается, навсегда. Ни человек, посвятивший себя Богу, ни что бы то ни было другое, Им освящённое, уже никогда не сможет вернуться к тому состоянию, в котором они находились до освящающего Божьего действия. Выкуп же посвящённого Богу — скорее уступка человеку. Если человек хочет забрать посвящённое назад, будь то его собственная жизнь или его имущество — что ж, он свободен.
Придётся, правда, выкупить посвящённое, заплатить за него. На первый взгляд тут лишь компенсация священству того, чего оно лишается, когда посвятивший себя или что-нибудь ему принадлежащее Богу затем забирает посвящённое назад. На самом деле, однако, не всё так просто. Тут не только материальная компенсация, тут напоминание человеку об обязательствах, которые он взял на себя, посвящая Богу себя самого или что-то из того, что ему принадлежит.
Такое напоминание, конечно, апеллирует больше к финансам человека, чем к его сердцу, но ведь если человек уже признаёт, что не в состоянии исполнить обещанное Богу, значит, апелляция к сердцу вряд ли имеет смысл. Забирающий у Бога то, что Ему посвятил, и сам всё прекрасно понимает — если, конечно, он окончательно не очерствел духовно. Обычной платы за то, что получаешь от Бога назад, тут вполне достаточно. Если же человек очерствел настолько, что не понимает ничего, тогда плата действительно становится для него лишь материальной компенсацией священникам того, что он у них отбирает назад. Тут уж каждому своё.