Мысли вслух на Лк 11:34-41
Что такое духовная жизнь, Спаситель объясняет Своим слушателям на примере физического зрения. Если глаза человека здоровы, говорит Он, то и всё его тело наполнено светом, а иначе вместо света человек погружается во тьму. Но речь тут идёт всё же не только о физическом зрении, которое служит лишь примером для описания реалий духовной жизни. В евангельскую эпоху наиболее распространённые представления о Царстве носили или религиозно-политический, или мистический характер. В первом случае на Царство смотрели, как на реальность сугубо политическую, как на обычное земное государство, отличающееся от всех остальных, прежде всего, тем, что его правителем станет Мессия, а его законы будут полностью соответствовать Торе.
Конечно, предполагалась и особая мера присутствия Божия в Храме, и обновление с приходом Мессии союза-завета, но речь всё же шла о земном государстве, которое будет создано так, как создаются все государства мира сего. Прямой противоположностью такому представлению о Царстве были представления о нём, как о Царстве мистическом, существующем где-то в ином измерении бытия, путь в которое и откроит Своим избранным грядущий Мессия.
И если фарисеи и ревнители-зелоты видели в Царстве прежде всего земное государство, то, к примеру, ессеи считали его реальностью мистической. Иисус же, как видно, смотрит на дело совершенно иначе. Тот факт, что Царство «не от мира сего», вовсе не означает, что оно пребывает в каком-то ином измерении бытия. Оно здесь, рядом, только не каждый в состоянии его увидеть. Чтобы его увидеть, нужно здоровое, полноценное духовное зрение, которого падший человек изначально лишён.
Если же зрение его очистится и исправится, Царство станет для него такой же очевидной и несомненной реальностью, какой в нынешнем состоянии является для него непреображённый мир. Ведь Спаситель принёс в мир Царство не для того, чтобы оно оставалось для мира чем-то чуждым и иноприродным, а для того, чтобы его сила и дыхание преображали мир, обновляя его и делая частью Царства. С тем, чтобы в конце времён частью Царства стал бы весь наш мир, кроме того зла в нём, которое с жизнью Царства несовместимо.