Мысли вслух на Лк 9:23-27
Слова Спасителя о кресте, казалось бы, должны были быть не очень понятны слушателям: ведь Его крестная смерть была ещё впереди. Но о том, что такое крест, евреи евангельских времён знали не понаслышке: приблизительно за столетие до описываемых евангелистом событий, когда Иудея была еще независимой, во время правления Александра Янная произошло восстание под религиозными лозунгами, возглавленное представителями фарисейского движения, которое было жестоко подавлено, а сотни его участников были распяты на крестах.
Такая казнь была не только мучительной и позорной: смерть на кресте оскверняла человека религиозно, и власти, очевидно, хотели унизить восставших ещё и в этом отношении. Потому и слова Иисуса были понятны каждому Его слушателю, особенно фарисеям, которые, конечно же, не забыли своих мучеников. Но Иисус, очевидно, имеет в виду вовсе не религиозно-политические вопросы, хотя те, кто готов был видеть в Нём Мессию, ожидали от Него именно призыва к борьбе, к восстанию против римлян, к священной войне с язычниками, оккупировавшими священный город.
Спаситель ведёт речь о Царстве, которое «не от мира сего», и о той новой жизни, которой живут его обитатели. И говорит: кто хочет сохранить свою жизнь, тот её потеряет, а кто отдаст её ради Меня, тот её сохранит. Эти слова кажутся парадоксальными. Но если вдуматься, если посмотреть на земную жизнь с точки зрения полноты жизни Царства, всё встаёт на свои места.
В самом деле, с тем, что в падшем мире называется жизнью, раньше или позже всё равно приходится расстаться: ведь, в сущности, это и не жизнь вовсе, а лишь её жалкие остатки, которые уходят, как вода в песок. И даже если человек, отказавшись от Царства, получит взамен весь мир, тот самый непреображённый мир, в который Спаситель пришёл, чтобы привнести в него преображающее его Царство, жизнь отказавшегося не станет от такой власти полнее. А вот отдать часть, получив взамен полноту, — выход вполне разумный и вполне реальный. Ведь жизнь Царства не какая-то другая жизнь, протекающая в каком-то ином измерении. Это всё та же наша жизнь, только доведённая до полноты. До полноты, возможной в Царстве, но немыслимой в непреображённом мире.