Мысли вслух на Кол 2:8-23
Рассуждая о духовной жизни, Павел упоминает некие человеческие учения, называемые им «философией», следуя которым, по мнению апостола, легко потерять то главное, что составляет смысл христианства (ст. 8 – 10). А главное, по словам Павла, заключается в той новой жизни, жизни Царства, за которую Спаситель заплатил смертью на кресте (ст. 11 – 15). Говоря о «написанном против нас» («бывшем против нас рукописании», ст. 14), апостол, как видно, имеет в виду Тору, свидетельство которой всегда лишь осуждает грешника, обличая его грехи. Такому свидетельству можно было бы противостоять, лишь полностью избавившись от греха и явив полноту праведности, став, по общепринятому в те времена в раввинистическим кругах выражению, «живой Торой». Но этот идеал оставался недостижимым для поражённого первородным грехом человека, и явить пример «живой Торы» смог лишь Сам Спаситель, в Котором, по слову Павла, пребывает вся полнота Божия (ст. 9). Именно явленный Спасителем образец и обесценивает свидетельство Торы о нашей греховности, открывая нам дорогу в Царство (ст. 14; соответствующее греческое слово обозначает не только «учение», но также и «пример» или «образец»).
Но, как видно, церковь в Колоссах смущали проповедники, которые пытались вернуть тамошних христиан, по существу, в дохристианское прошлое. По-видимому, именно они придавали особое значение религиозной стороне иудаизма, вновь и вновь напоминая колосским христианам о религиозных правилах и обычаях, настаивая на неукоснительном их соблюдении, как главном условии обретения Царства (ст. 16 – 19). Для Павла же любое возвращение к религии представляет собой не путь в Царство, а уход от него. Он прекрасно понимает, что все религиозные нормы и правила принадлежат не Царству, а нашему, ещё не преображённому, миру (ст. 20 – 22). Конечно, иногда они могут помочь человеку на его духовном пути. Но они могут стать и преградой для ищущих Царства, если сделать их целью и смыслом: ведь тогда они лишь создают иллюзию духовной жизни, по сути не имея к ней никакого отношения. Не случайно Павел говорит о такой религиозности, что она лишь выглядит мудростью, на самом деле ею не являясь (ст. 23): Царство для него — единственная цель христианской жизни, и он отвергает всё, что может отвлечь от него и сбить с пути.