Мысли вслух на Откр 17:1-18
Появляющийся в видении образ Вавилона очевидно не случаен. Ещё со времён Вавилонского плена Вавилон стал для евреев символом противостояния Богу и Божьей воле. В послепленные времена он стал символизировать собой средоточие мирового зла, каким в допленную эпоху воспринималась Ниневия — столица другой великой империи, империи Ассирийской. При этом важно учитывать, что Вавилон-символ вовсе не отождествлялся у евреев послепленных времён с Вавилоном реальным: в этом городе и тогда, и в последующие эпохи существовала одна из самых многочисленных еврейских общин, а затем — одна из известнейших еврейских религиозных академий. И авторы, и читатели священных книг прекрасно осознавали разницу между Вавилоном реальным и Вавилоном апокалиптических текстов.
Но в Книге Откровения перед нами именно Вавилон апокалиптических текстов, Вавилон как средоточие мирового зла, бросающего вызов Богу. То, что речь идёт о Вавилонской блуднице, не случайно: ведь блуд, разврат, прелюбодеяние уже у пророков ассоциируются с отступничеством, а отступничество и поклонение языческим богам рассматриваются ими как духовный блуд.
Также не должно удивлять и то, что блудница сидит на морских водах, о которых апостолу сказано, что это множество народов и племён, населяющих землю: море издавна было символом противостоящих Богу сил, а языческий мир и множество населяющих его язычников уже у допленных пророков ассоциировалось с бушующим морем — особенно тогда, когда эти народы начинали свою очередную войну против Иудеи. Что же касается семи гор и семи царей, то тут вряд ли имеет смысл искать каких-то параллелей с какими бы то ни было историческими событиями: исторической конкретики в видениях визионеров обычно не бывает.
Скорее тут можно видеть продолжение той апокалиптической картины, которая начинается в Книге Даниила: там на смену четырём «царям» и четырём «царствам» в конце концов приходит царь-гонитель, после падения которого и должен наступить черёд Мессии. Здесь царей семь, из которых пятеро уже в прошлом, а шестому ещё предстоит прийти. История как бы продолжается, но теперь цари прямо связаны со «зверем из бездны», символизирующим сатану.
Он, этот «зверь», «восьмой из числа семи», он такой же, как те семь, что будут до него. Семь — число, символизирующее полноту тварного мира, а семь царей в таком контексте означают полноту земной истории. И завершается она тем, что сатана обретает власть над миром. Упомянутые в книге десять царей-соправителей, царствующие вместе с ним, — лишь прикрытие его власти, ширма, за которой скрывается истинный властелин падшего мира, ширма, создающая иллюзию того, что в мире всё идёт по-прежнему. Таков итог мировой истории, символом которой стала Вавилонская блудница.