Мысли вслух на Ин 15:1-8
Сегодняшнее чтение позволяет нам увидеть основу того, что, собственно, и называется христианством. Иисус говорит Своим ученикам: Я — лоза, а Мой Отец — виноградарь (ст. 1). Образ виноградника уже у древних пророков был символом мессианского Царства. А Иисус, называя Себя виноградной лозой, свидетельствует о Себе как о духовном стержне этого Царства. И речь идёт не о какой-то новой религии Царства, основанной Иисусом. Виноградная лоза — это не учение и не религия, а Сам Иисус. Именно Он принёс Царство в мир, и если оно может существовать, то лишь потому, что Он и впредь останется его центром и опорой. Иисус несёт в Себе полноту Божию, а значит, и полноту Царства, которая неотделима от Его Личности. Это, выражаясь философским языком, онтологическое единство, оно не может быть разрушено. А Отец — действительно виноградарь, ведь именно Его сила оживотворяет Царство и Его полноту являет миру Иисус (Ин. 14 : 8 – 11). Христианство же — жизнь в Царстве, жизнь, неотделимая от жизни Самого Иисуса, Который сравнивает Своих учеников с ветвями виноградной лозы (ст. 4 – 5). Это, собственно, и есть христианство в евангельском смысле слова: жизнь единой жизнью со Христом в Его Царстве. Как видно, о христианстве можно говорить лишь в том случае, когда жизнь последователей Христа так же неотделима от жизни Спасителя, как жизнь Самого Спасителя неотделима от жизни Отца. Единство Царства определяется не общностью учения, религии или морали, а общностью жизни. А жизнь зависит от искренности и доверительности отношений между Иисусом и теми, кто ищет Царства, потому-то, как видно, и необходимо входящим то очищение словом, о котором упоминает Иисус, рассказывая ученикам о Царстве (ст. 3). Быть христианином и означает, собственно, жить жизнью Царства, а все остальные элементы христианской традиции нужны лишь для «очищения словом», они лишь средство, необходимое для того, чтобы слова Иисуса, сказанные Им однажды, звучали снова и снова, становясь ориентиром для новых поколений ищущих Царства. Никакого другого христианства и не может быть по определению: ведь Сам Иисус совершенно однозначно указывает на Себя как на единственную основу Царства, а значит, и Церкви. Любая альтернатива — это, говоря языком Спасителя, альтернатива «засохшей ветви», обречённой на гибель (ст. 4 – 6). И неудивительно: ведь в непреображённом, лежащем во зле мире нет ничего, что могло бы дать жизнь человеку, ищущему Царства. Мир велик, но Источник жизни в нём лишь один. А принять его или отвергнуть — каждый решает сам.